Конюшня
В моей конюшне живут три лошади: Ковыль, Светка и Малыш. Одна из них – жеребец Ковыль - закреплена за мной, я за ней смотрю. Кормит ее конюх, он же убирает денник, но когда я на конюшне, то делаю это вместо него. Светка - это лошадь Валентины, я в нее влюблен. Я имею в виду не Валю, хотя она очень даже симпатичная. Но Светка – это просто красавица. Валя бывает на острове, но довольно редко, поскольку живет в России и там у неё есть своя конюшня. Зато мы договорились, что Светка будет жить на острове, чему я очень рад.
Я писал о ней в моей первой книге «Кровавая топь», изданной «Вагриусом». Эту книгу я печатал на машинке, и потому в электронном виде у меня ее нет. Вот выписка – пришлось набирать на компе самому.
«Это было совершенно прелестное создание светло-серой масти с коричневыми пятнами по всему телу (эту масть называют форелевой), с сухими тонкими ногами, шелковистой шерстью и необыкновенными глазами. У нее были темные зрачки и темная радужная оболочка, и, даже когда она смотрела на вас, выпрашивая угощение или позволяя себя похлопать по гибкой, чудесно очерченной шее, во взгляде ее сохранялась какая-то отрешенность».
« … она гарцевала по леваде, высоко подняв и отставив хвост, грациозная, как балерина, с гордо вскинутой головой, живым блеском в глазах – и в каждом ее движении было столько нармонии, жизни, природной красоты, что у Пулина пересохло во рту.
- Эка, взлетит сейчас! – усмехнулся старый конюх».
Ковыль или Ковылище, или Кава, как я чаще его называю, - это вороной русский рысак лет двенадцати, жутко темпераментный.
Он страшно боится щекотки, и когда я притрагиваюсь щеткой к его брюху, не говоря уж о паховой области, неизменно начинает дергаться, кусаться и лягаться.
Не желая его наказывать – я в принципе не терплю наказания лошадей хлыстами или ударами – я просто приплясываю вокруг него, пока он пытается достать меня зубами, врезать задней ногой или прижать к стенке денника и размазать об нее. Приходится увертываться, подныривать под брюхо или под шею, подставлять под зубы щетку, и это доставляет ему удовольствие. Как ни странно, и мне тоже. Что-то вроде игры.
Когда я впервые с ним встретился, он жил в Подмосковье и не умел играть. Кусался он всерьез, бил - тоже, тащил тебя, как бешеный, не обращая внимания на уздечку, а когда мы решили зимой запрячь его в сани и покататься, это едва не закончилось плачевно. Сани были легкие, нас было двое, я держал вожжи, когда Ковылище вдруг понесся на всех парах. А рысь у него была весьма ходкой. И все же он перешел на галоп и вообще перестал слушаться вожжей. Остановить его было невозможно – разве что сломать челюсть удилами. Нам просто повезло – высоко подбрасывая задние ноги при галопе, он одну из них перекинул через оглоблю. И от удивления остановился, не понимая, куда делась боевая нога.. Мы все же продолжили прогулку, и он вел себя смирно, ударившись, наверно, и почувствовав боль. Но выезжали в упряжке на нем редко – катать на нем других было рискованно, а самому интереснее ездить верхом.
На фото он под седлом у Вали. Как ни странно, фотографии своей на Ковылище у меня нет.
Зато он научился играть и вообще стал относиться ко мне более дружелюбно. Гармоничные отношения между человеком и лошадью практически невозможны – об этом я написал на странице, посвященной Локосу. Но в леваде Ковылище позволял на себя садиться без всяких седел и уздечек, ехать стоя на его спине, он приплясывал, когда я его дразнил и изображал нападение на врага, размахивая передними ногами. Кстати, на мой взгляд, кобылы более приспособлены для отражения врага – они лучше бьют задом. Жеребцы стараются применить передние ноги и зубы, а это не лучшее оружие лошади.
Малыш самый правильный из них: он откровенно относится к людям как к врагам номер один. Какие бы ласки и угощенья на него ни сыпались, как бы ни пытались девчонки нежными поглаживаниями пробудить в нем ответные чувства, сколько бы ни наказывали его конюхи, Малыш остается устойчивым ненавистником самой человеческой породы. Чем дольше я живу, тем больше его понимаю и разделяю его чувства.
Он весьма толковый и может устроить хороший спектакль. Однажды конюх пытался вывезти на нем навоз, долго грузил телегу с высокими бортами, старательно пыхтя и закидывая дерьмо лопатой из ямы. Малыш был уже запряжен, мирно стоял и, казалось, дремал. Но когда телега заполнилась, конюх попытался ее отвести в сторону, чтобы сгрести упавший навоз и забросить его в телегу. Он взял Малыша под уздцы и стал тянуть вперед. Малыш внезапно проснулся и со страшной силой попятился, загоняя телегу в яму. В результате она свалилась туда задними колесами, почти весь навоз вывалился, а гордый Малыш остался наверху, чуть ли не ухмыляясь от удовольствия. Жаль что не удалось записать изречения конюха – они украсили бы мировую литературу.
Я ходил с ним купаться, выводил его на свежую зеленую травку, чистил и даже пытался стричь слипшиеся на брюхе длинные рыжие волосы. На все попытки контакта Малыш отвечал одним и тем же – зубы и в кость. При этом в деннике он применял жестокий прием: разворачивал башку чуть ли не на 180 градусов, щелкал зубами, пытаясь всерьез укусить, отчего ты отшатывался назад, но там уже была готова задняя нога с мощным боковым ударом. Если этот трюк не удавался, Малыш прижимал мерзкого двуногого к стенке и тёрся об него, а весил он килограммов восемьсот.
Ну и еще две фотки – нашего конюха дяди Ивана и самой звонкой девчонки на нашем конном - Галинки.
Здесь цветное фото Светки с Валей.
Здесь можно прочесть о том, как устроена конюшня.